Раневская тоже не хотела становиться шпионом

К 34-й годовщине смерти советской актрисы Фаины Раневской (27.08.1896—19.07.1984)

Джастин Лиффландер

Всенародная любимица Фаина Раневская стала актрисой благодаря Чехову.

В возрасте четырнадцати лет она посмотрела в родном Таганроге чеховскую пьесу «Вишневый сад», а к девятнадцати годам решила сбежать из провинции в Москву и стать актрисой. Потрясенные ее выходкой родственники отреклись от Фаины, но она ничтоже сумняшеся сменила фамилию Фельдман на Раневская и отправилась навстречу мечте.

Молодая Раневская, ок. 1931 года

Следующие семьдесят лет она провела на подмостках московских театров и съемочных площадках, сыграв несколько ролей второго плана более чем в десяти популярных фильмах — преимущественно в драматических комедиях.

Раневская, чей образ вызывает в памяти Мэй Уэст, Рут Гордон и Вуди Аллена, стала знаменита благодаря запоминающимся репликам ее сценических и кинематографических персонажей. Впрочем, ничуть не меньшую славу снискали и ее собственные остроумные и не всегда пристойные афоризмы из повседневной жизни, которую сама Раневская считала весьма забавной и при этом мучительно одинокой.

Годы ее жизни совпали с проведением абсурдного эксперимента под названием Советский Союз. Раневская — один из примеров достойнейших людей, которых порождала эта система, несмотря на нехватку товаров народного потребления, жилья и личной свободы. Характерной приметой того времени были преобладание во власти людей, которые по своему культурному уровню напоминали неандертальцев, и изобилие «стукачей» во всех слоях общества.

Благодаря великолепной коллекции афоризмов и анекдотов, собранной Натальей Богдановой, мы смогли узнать, как Раневская перехитрила систему, чтобы решить квартирный вопрос. Вплоть до 1952 года артистка — к тому времени уже дважды лауреат Сталинской премии за достижения в области искусства — жила в обшарпанной комнатушке в коммуналке.

Но Фаина Георгиевна не боялась рисковать. Ей хватило мужества отказаться от предложения «сотрудничать» с органами госбезопасности. Вербовкой руководил тогдашний начальник советской контрразведки генерал-лейтенант Олег Михайлович Грибанов.

Олег Михайлович был человеком небольшого роста, но обладал выдающимися гипнотическими способностями и незаурядным даром убеждения. За глаза подчиненные звали его Бонапартом. Грибанов не пошел к Раневской сам, а послал к ней молодого оперативника по фамилии Коршунов — человека, которого никак нельзя было упрекнуть в изворотливости ума.

Капитан Коршунов начал разговор с Раневской издалека. Он поведал ей о международной классовой борьбе, о происках шпионов на территории СССР и об их попытках остановить страну на пути к светлому будущему и как бы невзначай напомнил ей о том, что долг любого советского гражданина — оказывать посильную помощь органам государственной безопасности.

Внимательно слушая страстный монолог молодого офицера КГБ, Раневская раздумывала над тем, как бы поэлегантнее уклониться от призыва к сотрудничеству, который неизбежно должен был прозвучать в конце пламенной речи оперативника.

Со своей неподражаемой иронией она обратилась к Коршунову:

— Молодой человек, где же вы были раньше, пока я еще не успела разменять седьмой десяток!

— Что вы, Фаина Георгиевна! — театрально выпалил Коршунов. — Никто бы вам не дал больше тридцати! Поверьте, вы совсем молодая женщина… по сравнению с другими артистками вашего театра!

Закурив очередную сигарету, Раневская прищурилась и спокойно ответила:

—Я вижу, молодой человек, к чему вы клоните...

И тут же перешла в наступление:

— Я давно ждала этого момента, когда органы оценят меня по достоинству. Я всегда готова разоблачать происки ненавистных мне империалистических выползней... Можно сказать, что это мечта моего детства. Но... есть одно маленькое «но»!

Во-первых, я живу в коммунальной квартире, а во-вторых, что важнее, я громко разговариваю во сне. Так что, дорогой коллега — а по-другому я вас и не мыслю — давайте вместе, по-чекистски поразмыслим.

Представьте, вы даете мне секретное задание, и я, будучи человеком ответственным и профессиональным, обдумываю, как лучше его выполнить. И вдруг ночью, во сне, я начинаю сама с собой обсуждать способы выполнения вашего задания. Называть фамилии, имена, клички объектов, явки, пароли, время встреч и прочее... А вокруг меня соседи, которые неотступно за мной следят вот уже который год кряду. И что? Вместо честного выполнения задачи — предательство!

Речь Раневской произвела на Коршунова глубокое впечатление. Он немедленно пошел с докладом к Грибанову:

— Дамочка хочет на нас работать… я нутром чую! Но есть объективные особенности, связанные с физиологией сна.

— Какие еще особенности? — опешил глава контрразведки.

— Она громко разговаривает во сне. И вообще, неудобно как-то получается. Негоже нашей прославленной народной артистке занимать комнату в коммунальной квартире.

Месяц спустя Раневская отпраздновала новоселье в элитной сталинской новостройке — высотке на Котельнической набережной в Москве.

Вслед за этим Коршунов возобновил свои попытки побеседовать с актрисой. Но каждый раз оказывалось, что Фаина Георгиевна не может прийти на встречу: то к премьере готовится, то селезенка пошаливает, то насморк замучил...

Наконец Коршунов рассвирепел и объявил артистке, что придет к ней домой для решительного разговора. Молодой капитан так и не понял, с кем имеет дело. Не успел он дойти до двери ее квартиры, как в приемной КГБ появился гражданин неопределенного возраста — впрочем, его основное занятие, судя по красным прожилкам на носу и опухшей физиономии, угадать было несложно. Тем не менее в тот момент он был относительно трезв и решительно настаивал на том, чтобы у него приняли заявление о неподобающем поведении одной из жилиц знаменитой высотки.

Заявление было подписано коллективом жильцов престижного дома на набережной, где за месяц до того поселилась Раневская. Через час бумага уже лежала на столе у генерала Грибанова. Она гласила: «Жильцы верхнего этажа (десять человек) считают своим долгом проинформировать органы государственной безопасности о том, что проживающая этажом ниже гражданка по ночам громко говорит сама с собой об угрозе шпионажа со стороны империалистов и о том, как она с ними расправится… говорит, что эти капиталистические отродья еще пожалеют… как только ее примут внештатным сотрудником в компетентные органы».

Грибанов вызвал Коршунова, показал ему заявление и отдал четкое распоряжение:

— Раневскую из списка вычеркни. Забудь о ней, найди кого-нибудь другого — кто во сне молчит.

Позже Коршунов узнал от своего агента в театре Моссовета, где трудилась Раневская, об истинном происхождении «коллективного заявления». За две бутылки водки актриса уговорила сантехника из своего нового дома помочь ей в этой контроперации — это и был тот самый заявитель с опухшим лицом и примечательным носом. Но было уже поздно. Поезд ушёл — квартира осталась за Раневской.

Бесстрашие этой женщины проявилось и в ее последующем разговоре с генсеком Коммунистической партии Леонидом Ильичом Брежневым.

Самая известная реплика Раневской — «Муля, не нервируй меня!» из фильма «Подкидыш», снятого в 1940 году. Эти слова преследовали ее до конца ее дней. Стоило ей выйти на улицу, как поклонники всех возрастов, особенно дети, начинали выкрикивать эту фразу, приветствуя любимую актрису. Это раздражало ее безмерно.

В 1976 году, когда Раневской уже перевалило за восемьдесят, Брежнев вручал ей престижную Ленинскую премию за вклад в искусство. Приветствуя ее на сцене, лидер Советского Союза воскликнул:

— А вот и наша… Муля, не нервируй меня!

Фаина Георгиевна спокойно приняла награду и ответила:

— Леонид Ильич, так ко мне обращаются только маленькие мальчики и хулиганы.

Смущенный Брежнев рассыпался в извинениях:

— Простите меня, Фаина Георгиевна, просто я очень люблю ваше творчество!

В заключение — несколько самых острых цитат и комментариев авторства Фаины Раневской.

О политике

* Во времена хрущевской оттепели, когда в СССР стала просачиваться информация из внешнего мира, Раневскую как-то спросили, что бы она сделала, если бы границы страны были открыты и людям позволили бы выезжать за рубеж.

— Залезла бы на дерево.

— Почему?

— Затопчут…

* — Ох и трудно сейчас жить честным людям! — пожаловался Раневской один видный товарищ. Смерив его взглядом, та поинтересовалась:

— Ну а вам-то что?

* «Есть люди, в которых живет Бог, есть люди, в которых живет дьявол, а есть люди, в которых живут только глисты».

* Раневская любила говорить, что когда Бог собирался создать землю, то предвидел подъем советской власти и решил дать каждому человеку три качества: ум, честность и партийность. Но тут вмешался черт и убедил, что три таких качества сразу — жирно будет. Хватит и двух.

Так и повелось:

если человек умный и честный — то беспартийный;

если умный и партийный — то нечестный;

если честный и партийный — то дурак.

О женщинах

* «Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет, — это ее муж».

* «Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги?»

* Раневскую спросили:

— Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности — брюнетки или блондинки?

Та ответила:

— Седые!

О жизни

* «Под самым красивым хвостом павлина скрывается самая обычная куриная жопа».

* «Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм — это не извращения. Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду».

* « Жизнь — это затяжной прыжок из п*зды в могилу».

Памятник Раневской в ее родном городе Таганроге